У меня есть давнишний приятель Валя, который года три тому назад скоропостижно и неожиданно для самого себя женился. Прежняя, полная приключений, жизнь свободолюбивого Вали приобрела характер жизни чихуахуа, при этом с каким-то мещанским оттенком.
Как любой мужчина в его положении, Валя озадачен тремя вопросами: переход Моуринью в Манчестер Юнайтед, расширение НАТО на восток и почему в этом мире еще так много несправедливо счастливых холостых мужчин. Недавно я встретил Валю в кафе на Пушкинской, был обед. Он подошел в водолазке, капюшоне и крупных очках с жёлтыми линзами.
— Выпить будешь? — прошептал он.
— Почему шёпотом?
— Тихо! — интонировал Валя, — жена в соседнем магазине.
— Думаешь, она услышит? — поинтересовался я.
— Ты будешь пить или нет?
Я согласился на пиво. Валя заказал три водки. После второй он спросил:
— Как на личном фронте?
— Я пацифист.
— Эх, такой материал пропадает! Ты же такой красивый! Если бы я был женщиной, я бы с тобой постоянно целовался, просто постоянно, — Валя изобразил руками, будто он обнимает чью-то шею и начал шевелить головой, как в голливудских мелодрамах пятидесятых.
— Аккуратней, — рассмеялся я, — это очень тонкий лед.
На этой фразе Валя, побледнев, махнул третью стопку, вытер губы салфеткой и, проговаривая еле слышно «Тонкий лед, тонкий лед», начал суетливо собираться.
— Прости, старик, жена ждет! Классно поболтали!
Так я остался один за столиком с бутылкой пива и тремя пустыми стопками, чувствуя на себе неодобрительные взгляды жен и завистливые взгляды чихуахуа.
Прошло еще пол года: дождливая осень сменилась странной дождливой бесконечно долгой зимой, а после короткой незаметной для взрослого человека весны наступило долгожданное лето, но тоже дождливое и, в наших краях теперь, мало чем отличающееся от осени.
Я снова встретил Валю в том же кафе.
Валя будто бы помолодел, сменил скучную синюю водолазку на яркий кашемировый свитер, отрастил на своем бледном лице скудную рыжеватую растительность, стал похож на владельца маленького рыболовного судна в Норвегии. Валя заметно повеселел.
— О, старик, как дела? — прокричал он, — давно не виделись?
— Давно? Недавно, вроде бы, виделись. Ты как? Ты, кажется, женился?
— Женился, развелся, сейчас снова женюсь, — суетливо оглядыаясь по сторонам ответил немолодой повеса, — у тебя что нового? Все стабильно?
— У меня, — пытаюсь вспомнить я, — наверное, стабильно: все лето проездил на зимней резине. Не так живо, как у тебя, конечно…
— Ну, какое лето, такая и резина, — перебивает меня Валя, смеясь, — выпить будешь? Я угощаю!
Я согласился на пиво. Валя заказал три водки.
— Как на личном фронте? — спросил он после второй, не дожидаясь ответа, махнул еще одну, кивнул, хлопнул меня по плечу, — я забегу на днях, старик.
Дома в холодильнике только квашеная капуста и бутылка шампанского, на часах без десяти час ночи. Я закрываю крышку ноутбука, собираюсь спать и понимаю, что очень голоден: “- Ну и ладно, проснусь и поем, — говорю я. — Фигушки, — говорит мозг, — голодным ты не заснешь”.
Ищу в интернете круглосуточную доставку, но в результатах поиска только суши (я не ем рыбу), цветы (кто вообще покупает цветы в таком количестве ночью?) и удивительный сервис по доставке алкоголя, видимо, чтобы притупить чувство голода.
Спасательный круг в виде Макдональдса. Буквально, в тапках и пижаме сажусь за руль и приезжаю к светящейся в ночи, как тот маяк для заблудившихся капитанов, желтой «М», чтобы узнать, что ночью у них часовой технический перерыв.
В ближайшем сетевом супермаркете пусто, играет приятная музыка. В отделе полуфабрикатов встречаю единственного покупателя, который, буквально, в тапках и пижаме внимательно изучает ценники на замороженную пиццу, будто это таблички под картинами в Лувре.
Как вообще выжить «сове» в Москве? И вообще в мире, где торговые центры, например, закрываются в десять вечера, а желание что-то купить у меня лично возникает только после полуночи.
Круглосуточные магазины работают до четырех ночи, это несправедливо. Музеи открыты ночью раз в году и то, за головами не разглядеть выставку.
Почему до сих пор всякие новомодные издания с инструкциями обо всем на свете не пишут, где бы вкусно поесть ночью? Сходить в кино. Театр. Купить что-то, носки. Или колоду карт.
Чтобы раскладывать пасьянсы, пока ждёшь, когда откроется Макдональдс.
Я купил пельмени и вернулся домой.
В дверь позвонили.
— У любого приличного человека дома всегда есть водка, — говорит с порога Валя.
Приехал неожиданно, но зато сдержал обещание.
Я заглядываю в морозильный шкаф, там, от куда-то, оказывается бутылка.
— У любого приличного человека есть дома закуска.
Из холодильника прямо в кипящую с лаврушкой воду выпрыгивают, как у Гоголя, те самые вымученные пельмени.
— Вот ты весь такой из себя модный! — говорит, плеская ртом на черный стол майонез, чуть опьяневший толи от развода, толи от приближающейся новой свадьбы, товарищ.
— Я уже год не покупал себе ничего, кроме виниловых пластинок, — отвечаю, запивая цинизм друга минералкой.
— Ну, — он проглатывает пельмени, не прожевывая, — наверное внешность твоя такая.
— Какая?
Гость опрокидывает в себя ледяную, не чокаясь, сам себе подливает в стопку, поднимает, изящно оттопырив мизинец, тостует: «Кучеряво живешь!» и даже не извиняется за случайный каламбур по поводу моей прически.
— Или, вот, например, и, у вас на доме висит объявление некоего Николая: “Куплю квартиру в этом доме”, и телефон. Он это написал, чтобы похвастаться? А свой номер оставил, чтобы я ему позвонил, и прокричал, как завидую?
Скажи мне, кто твой друг, чесслово, и я не отвечу, кто ты.
С Валей мы сидели до рассвета. Он выпил всю мою водку и съел все пельмени. Разговоры закончились, кухонная посиделка достигла той фазы, когда двум людям уже нечего обсуждать и за вдохновением, а может просто чтобы убить скуку, они обращаются к телефонам.
— Когда надеваешь носок на правую ногу, второй моментально становится левым, — читает друг в интернете и заливисто смеется.
— Совсем не обязательно, — говорю я после паузы.
— Почему? Ты что, не понял? Послушай: когда надеваешь носок на правую ногу, второй становится левым.
— Вовсе нет.
— Ты что, дурак? — интересуется мой бывший друг Валя, — У тебя два носка, не понятно, какой из них правый, а какой левый, но когда ты надел один на правую ногу, то второй, значит, левый!
— Но можно же надеть оба носка на одну ногу, — парирую я.
Мой оппонент погрустнел.
— Ужасный ты человек, — говорит, — совсем с тобой невесело. А еще комедии пишешь…
Валю с тех пор я больше не видел.